Глава V. Диалектика души
Маленькая пьеса, воплотившая маленький конфликт вседневной «прозы жизни», затронула большую проблему реализма в музыке. «Светик Савишна» — одно из тех произведений, которые вплотную приближали Мусоргского к осуществлению идеала, составлявшего цель его упорных исканий и стремлений. Несколько позднее, уже работая над «Женитьбой» (в 1868 г.), он сам писал об этом Л. Шестаковой: «...моя музыка должна быть художественным воспроизведением человеческой речи во всех тончайших изгибах ее, т. е. звуки человеческой речи, как наружные проявления мысли и чувства, должны, без утрировки и насилованья, сделаться музыкой правдивой, точной, но 6 художественной, высокохудожественной. Вот идеал, к которому я стремлюсь (Савишна, Сиротка, Еремушка, Ребенок)».
Не случайно среди перечисленных автором пьес — первой названа «Савишна». Мусоргский, как мы знаем, и ранее настойчиво работал в заданном направлении и многое постиг, добиваясь органического слияния выразительности певческой и речевой — в вокальных пьесах, охарактеризованных выше (выделим среди них песни «Дуют ветры», «Калистрат», «Спи, усни, крестьянский сын»). Но появление «Савишны», подготовленное предшествующими опытами, обозначило вместе с тем новую грань в творческом развитии композитора.
Житейская сценка объяснения юродивого с молодою Савишной, непосредственно воспринятая в живой натуре, поразила воображение МусоргскЛго. Художнически правдивое воспроизведение этой «оценки, выхваченной «прямо из жизни», подсказывало композитору оригинальное, целостное решение увлекшей его задачи. Он не списывал картинку с натуры, а творчески воссоздавал ее, исходя из интонационной сущности виденного и слышанного. Слова и звуки слагались одновременно, слитно, нераздельно (как слагаются народные песни). И взволнованная человеческая речь естественно вылилась в музыку, правдиво передающую глубокое внутреннее содержание сцены.
Композиция пьесы проста. В выборе выразительных средств — суровое до аскетизма самоограничение. Но самый выбор средств предельно точен, а их применение поразительно смелостью и новизной самобытного мастерства. Мусоргский подчеркнуто резко выделяет в музыке жизненно характерное и решительно отбрасывает все, что могло бы приукрасить, «расцветить» обнаженный конфликт сцены. Тонко схваченная интонация мольбы — в короткой пятидоль-ной теме-попевке народного склада (C-dur) — служит исходным моментом и основой непрерывного, без единой передышки, движения возбужденной речи юродивого. Тяжелый «хромающий» ритм сопровождения осязаемо, зримо передает грузную и торопливую поступь нищего:
Несколькими скупыми штрихами очерчен уже контур картины. Поспешно ковыляя за деревенской красавицей, юродивый униженно выпрашивает у нее ласку. Он смешон и жалок в своих дерзких домогани-ях любви. Но этот комизм ситуации вызывает не смех, а щемящую тоску. Беспорядочная, задыхающаяся речь нищего — он торопится высказать, «выговорить» измучившие его чувства — исторгает страшное смятение души человека, обиженного богом и людьми. Воспроизводя музыкою эту речь «во всех тончайших изгибах ее», Мусоргский создает образ, захватывающий беспощадною правдой художественного выражения.
Развитие направлено вглубь, сосредоточено в интонационном наполнении темы. Она гибко преформируется, видоизменяется и даже в повторах звучит «инаково», выделяя смысловые оттенки возбужденной речи. Неизменный, «остинатный» ритм (как в народных «прйчетах») усиливает напряженность эмоциональных высказываний; своеобразная ладовая «вибрация» (C-dur — c-moll с эолийским наклонением) тонко передает переменчивую окраску интонаций.